Господь Джаганатх
Джаганнатх — это символ Бога, облик которого наделен глазами и руками. Они означают, что Бог видит, знает и творит. Баларама — это источник джива-шакти Бога, Субхадра — это майя-шакти, а Сударшана — это энергия воли Бога. Мы не можем отделить Бога от всех этих Его энергий, поэтому в поклонении Джаганнатху используются эти четыре Божества на одном алтаре. Здесь мы можем увидеть Бога, представленного вместе со Своими энергиями, что дает нам возможность лучше понять Его. Созерцание Джаганнатха подобно совершенному изучению Веданты. Этот храм, представляется мне, подобен книге для тех, кто может ее читать, тогда как для глупцов он — лишь напоминание о Божестве, сотворившем этот мир.
В этом храме есть также одна вещь, которая объясняет философское превосходство Джаганнатха над всеми другими индийскими святынями. Мы имеем в виду систему раздачи маха-прасада. Предлагаемый Джаганнатху рис продается всем паломникам. Брахманы, кшатрии, вайшнавы и шакты, санньяси и грихастхи — все они без колебаний принимают маха-прасад Господа. Брахманская аристократия не имеет никакого влияния в этом храме. Это показывает, что когда люди становятся мудрыми, им уже нет нужды подчиняться глупому диктату брахманов, который предназначен главным образом для тех, кто не способен сам найти свой путь. Когда человек признает превосходство любви к Богу над всеми другими системами правил и этических норм, он уже не связан деятельностью в соответствии с указаниями шастр, предназначенной для низшего класса людей.
Общепринятые правила и предписания более низших дхарма-шастр Ману и Джагньябалкьи не распространяются на вайшнавов, которые являются воинами Господа в священной битве со злом. Система раздачи маха-прасада не только символизирует высочайшую жизнь вайшнава, но и является частью того поклонения, которое обычные теисты не в силах постичь до конца. Обычные люди гораздо охотнее стремятся поддержать превосходство разума над интуитивными чувствами человека, желающего обрести любовь к Богу. Теперь нам следует на основе здравых аргументов объяснить, что наши интуитивные чувства побуждают нас предлагать все, что мы едим, Господу нашего сердца.
Сначала нам следует разобрать доводы наших оппонентов. Рационалисты придерживаются взглядов, что Бог бесконечен и ни в чем не нуждается, и, следовательно, глупо предлагать пищу Высшему Существу. Святотатство предлагать созданное самому Творцу, тем самым низводя божественное положение Бога до уровня человека. Таковы их рационалистические доводы, и всякий, кто их услышит, непременно объявит другим: «Долой маха-прасад!»
Однако хотя эти аргументы и кажутся разумными, они сухи и крайне пагубны. Они направлены на то, чтобы прекратить все виды поклонения и тем самым разорвать нашу связь с Богом. Когда вы говорите, что бесконечный Господь ни в чем не нуждается, вы выступаете против молитв и размышлений о Боге. «Бесконечный Господь не нуждается в выражениях вашей благодарности, или, иными словами, Ему чужда лесть. Подобные восхваления, направленные на независимого Господа, превращают Его в зависимое существо. Гимны, молитвы и проповеди — прекратите все это! Заколотите двери храмов и церквей, поскольку наш рационалистичный ум советует нам поступить таким образом! Верьте в творческий принцип и исполняйте свой долг! О какой стыд! Какое ужасное падение! Теисты, опасайтесь этих принципов, которые приводят к полной деградации!»
Теперь же появились другие рационалисты. Они признают молитвы, проповеди, псалмы и посещают церковь, но говорят, что все это нужно лишь для исправления и возвышения души, однако Богу все это совершенно не нужно. Мы рады, что рационалисты пришли к нам и с течением времени станут еще ближе. Да, прогрессивный рационализм открывает простор для теологических принципов: имеется в виду то, что «мы идем к Богу ради нашего собственного блага, а не для блага Бога, который не нуждается в подобном». Однако рационалисты как были рационалистами, так и остаются ими, пока они преследуют лишь собственные интересы.
Мы убеждены, что любая религия обещает даровать вечное счастье человеку и невозможно представить какую-либо религию, которая бы ничего не говорила о личном благе. Однако подобное мировоззрение отдает прагматизмом, и его ни в коем случае нельзя назвать теистическим. Мы должны любить Бога ради Него самого, какими бы безрассудными наши поступки ни были. Наша любовь должна быть полностью лишена своекорыстных целей. Эта любовь должна быть естественным чувством к Божеству как к нашему Возлюбленному и не должна зависеть от наших умозаключений и жизненного опыта. Спасение, каким бы заманчивым оно нам ни казалось, не должно быть целью этой любви, — что же тогда говорить о других формах вечного счастья? Любовь к Богу сама по себе будет нашей наградой. Спасение станет сопутствующим следствием этой любви, но ни в коем случае его нельзя ставить перед собой как главную цель.
Статья из журнала «The Harmonist», Июль 1928 г.
